Зое Евгеньевне Шмелевой (Давыдовой) 17 октября исполнилось 92 года. В ее долгой жизни было много хорошего и светлого, но детство перечеркнула война.
Родилась Зоя в 1930 году в семье Евгения Михайловича и Евгении Ивановны Давыдовых. Отец и мама Зои познакомились в Детском Селе. Евгений Михайлович, что было редкостью для того времени, получил два высших образования – экономическое и лесотехническое. А Евгения Ивановна была фельдшером-акушеркой. Они поженились в 1926 году. В 1930 году родилась Зоя, а в 1935 году, когда отца по распределению после окончания Лесотехнической академии отправили на работу в город Нижний Ломов Пензенской области, – ее младшая сестра Ия. В 1937 году семья вернулась в Пушкин. Жили они в деревянном доме рядом с Северной гостиницей, находившейся на углу Оранжерейной и Малой улиц (во время войны дом оккупанты разобрали на дрова, от него ничего не осталось). Зоя пошла во 2-ю школу, где до революции располагалась Мариинская женская гимназия (сейчас это здание занимает Царскосельская гимназия искусств им. А.А. Ахматовой). Перед войной девочка успела окончить три класса, училась она хорошо. То было очень счастливое время. Ребята много играли в парках. Зоя Евгеньевна вспоминает, что город Пушкин был очень красивый, в основном состоявший из деревянных домов с мезонинами, башенками, верандами, остекленными разноцветными стеклами. Каждую весну и начало лета город утопал в сирени, а осенью он пах яблоками.

Зоя и Ия (довоенная фотография)

22 июня 1941 года дети играли в Екатерининском парке, когда из репродуктора, который находился рядом с Гранитной террасой Руска, услышали тревожное сообщение со словом «война». В те дни отец Зои работал над диссертацией в городе Старая Русса на фанерном комбинате. Мама взяла отпуск, и они поехали к нему, но его уже там не застали, он, наоборот, с получением известия о войне ринулся в Пушкин. А мама с дочками попали под жуткий налет вражеской авиации. Семья воссоединилась в Пушкине, но не надолго – Евгений Михайлович ушел добровольцем на Карельский фронт, настоятельно советуя близким эвакуироваться. Но эвакуироваться в Ленинград уже было невозможно. Бывший директор 2-й школы Роза Ильинична Зырянова, в то время депутат, достала для них талоны в товарный состав, чтобы эвакуироваться в Барнаул. На подъезде ко Мге фашисты разбомбили поезд и перерезали железнодорожные пути… Каким-то образом они все-таки вернулись в Пушкин. 16 сентября, вспоминает Зоя Евгеньевна, она со знакомыми ребятами играла неподалеку от больницы. В небе увидели самолет. Как в замедленной съемке, Зоя смотрела на отделяющуюся от него бомбу. Когда очнулась, то лежала на земле. Одна сторона тела ничего не чувствовала, а вокруг валялись руки, ноги – останки ребят, с которыми она только что играла. Выжили лишь двое – она и еще один мальчик. Зою привезли в больницу. А там кругом тяжелораненые, которые лежали даже на полу. Слышит разговор о ней: «Зачем девочку привезли? Здесь раненых девать некуда!» А одна из медсестер говорит: «Сейчас моя смена заканчивается. Я отведу ее домой, это дочка Евгении Ивановны» (мама Зои тогда ра-ботала акушеркой в роддоме, который находился в больнице им. Н.А. Семашко). А 17 сентября пришли фашисты…
Мама вместе со своими родственницами и их детьми поселилась в сарае неподалеку от своего дома на углу Оранжерейной и Малой улиц. Это их спасло. Рядом в квартире у них были кое-какие запасы провизии. Еда исчезала быстро, а достать ее было негде. Зоя ходила с бидончиком за водой – к фонтану «Лебедь» в Екатерининский парк или в резервуар в Александровский. Зоя помнит: первое, что немцы сделали, – это отсортировали мужчин 14 или 16 лет и до 60. Они их колонной увели в концлагерь, тогда же собрали евреев во дворе Северной гостиницы и близлежащих домов и куда-то увели. Люди шептались, что на расстрел…
17 октября (у Зои был день рождения) немцы, подогнав открытые машины, согнали туда детей, а матерей отправили за ними пешком. Сесть в машину разрешили только Евгении Ивановне, поскольку она могла оказывать медицинскую помощь. Путь лежал в Гатчину. Там было много военнопленных, угнанных жителей из Пушкина, Павловска, Петергофа, Стрельны. Гражданские жили в каких-то заброшенных сараях, немцы давали один раз в день баланду – и все. Затем гражданских немцы посадили в товарный состав, который доехал до станции Веймарн (Кингисеппский район Ленинградской области). Там их ссадили с поезда и велели искать жилье и пропитание. Многие пошли пешком в сторону Ивановского, это 17 километров. Люди замерзали в пути, умирали от истощения. По бокам дороги валялись трупы. Дети ехали на телеге, а мама шла пешком. На подводу к ним подсела женщина, она заявила, что Зоя уже большая и может идти рядом и спихнула ее с телеги. Зоя сначала старалась не отставать, но контузия дала о себе знать, и она отстала. Эту дорогу она запомнила на всю жизнь. Зоя напрягалась изо всех сил, чтобы идти, и шла. Когда девочка пришла в Ивановское, то увидела свою малышню на дороге… Как она только к детям подошла, они ее облепили со всех сторон, ревут. Одиннадцатилетняя Зоя почувствовала себя взрослой (тетка с телеги отобрала у малышей все самое ценное)…Чуть позднее их нашла мама.
Поселились они в деревне Именицы. Хозяйка, которая их приютила, сделала это не только из добрых побуждений – они за нее работали. Расчищали железнодорожные пути от снега, от грязи, трудились на полях. Кроме Евгении Ивановны с ее детьми в одной комнате с ними жили еще ее родственницы – всего 8 человек. Спали, как придется и где придется. Но Зоя помнит, что даже в это время они справляли детские дни рождения. Засунут в печь свеклу, испекут лепешки из травы и сядут за стол.
В последние дни января 1944-го пришло долгожданное освобождение. Это было огромное счастье: не надо бояться, наконец ты на своей земле – хозяин…
Когда они в апреле 1944 года вернулись в Пушкин, то не узнали его, он был разрушен. Былой красоты совершенно не осталось. Улицы перерыты глубокими траншеями, город весь заминирован… Поселились они в деревянном доме, который стоял рядом со зданием нынешнего музея «Царскосельская коллекция».
Зоя Евгеньевна помнит, что она, невзирая на то что мама запрещала ей ходить по городу, все же ходила. Очень радовалась, когда попадались сковородка, кастрюля. Ходила она и в большой красивый дом на Новой улице (ныне дом № 28). Там наверху стояли большие приборы со стеклами, и через них Ленинград просматривался как на ладони…
Помнит, как один сапер подорвался на мине при разминировании дома, его там рядом и похоронили…
Зоя пошла в школу, находящуюся на углу Московской и Церковной улиц. Все в классе были переростками. Тетрадей не было. Позднее она училась в Софии – ныне улица Красной Звезды, дом 10, а затем в 409-й (ныне 500-й) школе.
Жизнь Зои Евгеньевны сложилась благополучно. В 1950 году она познакомилась со своим будущим мужем Борисом. Окончила фармацевтическое училище. Работала в аптеке № 1 на углу Московской и улицы 1-го Мая (ныне – Конюшенная). Там во время войны была немецкая комендатура.
Зоя Евгеньевна прожила с мужем почти 50 лет, супруги вырастили сына, сейчас у нее двое внуков.
Считает себя очень везучей и благодарна добрым людям, которые помогали ей на жизненном пути. А самое главное – маме, которая смогла сохранить жизнь своим детям.

Марина Орлова
Фото из семейного архива З.Е. Шмелевой
«Царскосельская газета» № 46 от 8.12 2022 г.